Это к вопросу о возрасте. Вы, конечно, заметили, что с каждым годом время несётся всё быстрее и быстрее. В мои 37 лет неделя просто пролетает мимо со свистом, тогда как в школе-институте каждый день просто тянулся, как мёд в сгущенке. Это я к тому, что в армии 37-летнему лейтенанту гораздо легче, чем 18-летнему солдату-срочнику.
Мы тоже срочники, хоть и офицеры. Мы ломаем шаблоны людям, привыкшим к тому, что срочниками бывают только молодые солдаты. С Володей военные даже просились сфотографироваться, настолько была непривычна для них эта идея. То, что мы срочники, означает, что мы не пришли в военкомат добровольцами, а нам прислали мобилизационные повестки. Повестку можно не забирать у дворника, можно уехать в другой город в тёте, можно улететь в командировку, или заболеть плоскостопием. Так что со мной здесь служат такие, как я, простые парни, у которых нет тёти в другом городе и не нашлось денег на плоскостопие.
Иногда нас называют мобики, т.е. мобилизированные. Еще нас называют пиджаками, за отсутствие военной выправки, и за то, что в армии мы гости, и скоро вернёмся на гражданку. "Скоро" здесь в армейском понимании. Как говорит Николай Николаевич, подполковник Сайко, в армии трудно первые двадцать пять лет, потом привыкаешь.
Быть срочником означает, что нас не могут послать в АТО. Согласно приказу минобороны, в сектор могут быть направлены только контрактники. Нас не имеют права отправить, даже если мы очень этого захотим, и напишем тысячу рапортов. Мамы могут спать спокойно :) У нас другая почётная миссия. Нас направляют в тылы, где мы полтора года будем служить в частях обеспечения, и этим мы развяжем руки кадровым офицерам, профессиональным военным, которые могут быть направлены в сектор АТО. Так что мы тоже, хоть и косвенно, вносим свою лепту в общее дело.
Нас с Вовой и Ромой распределили в часть в Ровенской области, рядом с маленьким городком К. В городе К. мы сняли на троих квартиру, на самой дальней-дальней окраине. От этой дальней-дальней окраины до центра города К. пешком ближе, чем от моего дома в Киеве до остановки трамвая.
Рома с восточной Украины, Вова с западной, я из Киева. Рома говорит исключительно по-русски, Вова - виключно українською, а я на диком суржике. Наш маленький коллектив можно рассматривать как миниатюрную модель Украины.
Пару слов про армейскую еду. Она вкусная! И я, кажется, теперь разобрался, почему. Она дозирована. Доедая последнюю ложку завтрака, чувствуешь лёгкую незавершенность, дома бы обязательно положил бы себе еще пару ложек добавки, потом съел котлетку с хлебом, потом выпил бы чайку с шоколадкой и 300 граммами печенек. Здесь просто встаёшь из-за стола, и уже через пять минут начисто забываешь о еде. Зато обед поглощаешь с волчьим аппетитом! Не смотря на то, что старослужащие сильно критикуют военную кухню, называя супы "Изжогушкой", а котлетки - "Язвочками", я никогда так хорошо не питался, и не чувствовал себя таким здоровым, как в армии. Вообще, после работы на АНТК Антонова, армия мне кажется просто курортом.
Вещевая служба выдала остаток формы, и я традиционно её перечислю. Мы получили по две футболки с эмблемой ЗСУ, летний готовной убор - "бандеровку", дополнительный комплект летней полевой формы, берцы-демисезонки, большую зелёную сумку и две пары трусов. Из трусов можно пошить, на выбор, парашют или маскировочный халат. Я их решил приберечь в качестве наглядного пособия для потомков, которым буду рассказывать про ужасы армейской службы. Остальные вещи хорошие и удобные.
Я уже было переобулся в демисезонные берцы, как неожиданно началась метель. Давайте все вместе жрать снег! Чем больше мы его уничтожим, тем скорее придёт весна.
Армия, день 132. Сегодня мы с Володей стреляли из ЗУ-шки. ЗУ-23 - самое примитивное из орудий противовоздушной обороны, спаренная зенитная пушка с сумасшедшей скорострельностью. Мы изучали их в Харькове, а сегодня впервые вели из неё огонь.
Как бы вы не относились к военной службе, но пострелять в армии вам точно дадут. Калибр ЗУ-шки 23 миллиметра, и это самое крупное орудие, из которого мне довелось вести стрельбу.
Мы начинаем проникаться своеобразным военным юмором. Если вам неприятен мат, дальше лучше не читать.
Когда я заступал помошником дежурного по части, майор Р. спросил, знаю ли я, что говорить если приедет генерал.
- Эмм...
- Слухай уважно. Товаришу генерале, за час мого чергування надзвичайних подій не трапилося. Черговий, звання, призвище. А що робити, якщо він ще якусь фігню спитає?
- Эмм?
- Кажи, мені пох#й, я срочнік.
Когда нас представляли командиру В/Ч, он спросил, знаем ли мы, как подчинённые должны смотреть на командира.
Я решил блеснуть эрудицией:
- Взглядом лихим и придурковатым!
Полковник смерил меня взглядом и выпучил глаза:
- КАААК УУУУ СРУУУУЩЕЕЕЕЙ САААБАААКИИИИ!
...
- Ти бачив очі у собаки, коли вона це саме?
- Ні.
- І я ні. Треба буде подивитись.
Кстати, собаки на полигоне отлично разбираются в погонах, и к офицерам старше майора стараются не подходить.
- Омар Хайам.
- Він помер?
- Хто?
- Омар. Хайам.
- Як помер!?
- К х#ям. К х#ям помер.
ЗУ-шка грохочет громко. Даже если быть готовым, что будет очень громко, первые две очереди, тем не менее, сильно обескураживают. Потом просто звон в ушах, и весь мир становится необычно тихим.
- Ну что, как тебе ЗУ-шка?
- Чтоооо?
- ГОВОРЮ КАК ТЕБЕ ЗУ-ШКА?
- ЧТОООООО?????
Перед стрельбой мы её разбирали, чистили и собирали. Харьковские игры с трёхмерным пазлом очень пригодились.
- Хлопці, перевірте, щоб затвор рухався вільно, як х#й в стакані.
- Ти що, знаєш, як рухається х#й в стакані?
Зарядили ленты снарядами, чередуя бронебойные с трассерами. Звенья (такие металлические крабики) сцепляли в гирлянды, в них вкладывали снаряды и пропускали через специальную машинку с ручкой - мясорубку. На выходе получается лента, которую укладывают в короба.
- КПП черговому.
- ...
- КПП черговому!
- ...
Левой рукой крутишь ручку наводки по тангажу (вверх-вниз), правой - по азимуту, влево-вправо. Левая нога на тормозе, чтобы стволы не крутились. Правой ногой ведётся огонь. Как в машине, газ и тормоз.
- КПП черговому!!!
- На зв'язку!
- Ужинать идешь?
- Не, у меня с собой.
- Хорошо. Мы твою печенку уже склевали.
- Плюс.
- Прометей хренов.
Отстрелялись без происшествий, значит, с чисткой и сборкой справились хорошо. Прихватили по гильзе для... нет, об этом нельзя, у нас в армии это делать запрещено. Но вы, я думаю, и так всё поняли))
Армия, день 143. Вам, наверное, интересно, чем в армии еще развлекаются, помимо пальбы из зениток. Мы с Вовой не очень жалуем алкоголь, поэтому занимаемся ремонтом электроники.
Началось всё с планшета майора Р., который был залочен FRP. Это технология, аналогичная iCloud Lock, придуманная с целью защиты краденных телефонов от перепродажи, путём блокирования перепрошивки и сброса на заводские установки. Но как часто бывает с андроидами - зазор между инженерной мыслью и здравым смыслом программистов и конструкторов оказался достаточным, чтобы в него можно было проникнуть и снять защиту. Всё, что для этого потребовалось - несколько часов играться с планшетом, читая форумы. Кроме этого, я рутировал телефон, почистил прошивку от китайской рекламы (судя по всему, именно в борьбе с этой рекламой дети майора Р. и подцепили FPR). Закончив, я удалил рут. В результате, планшет получился чистым и шустрым, даже самому приятно.
Потом был ноутбук подполковника С., с битыми секторами в загрузочной области. Помогла низкоуровневая проверка поверхности Викторией и переустановка системы.
Потом был нетбук медика Л., сгоревший по причине неправильно присоединенного питания. Мы с Володей извлекли материнскую плату в поисках обугленных мосфетов, но визуальный поиск ничего не дал. На свой страх и риск я купил б/у-шную материнку, и нетбук заработал.
Потом был планшет майора С., который отказывался отправлять USSD запросы. Я потратил день, пытаясь подобрать phone.apk из различных прошивок, но к вечеру сдался и выполнил полную перепрошивку, после чего USSD запросы начали выполняться.
Потом был ноутбук прапорщика И., в котором слетела активация винды. Оказалось, что в биосе прошита SLIC-таблица, блокирующая KMS. Пришлось осваивать трёхкомпонентную оффлайн-активацию.
Потом был еще один телефон, который в руки мне давать отказались. Хозяин долго и путанно описывал проблемы и разные загадочные глюки. Когда я понял, что в руки телефон мне не дадут, я сообщил, что тут случай сложный, я с проблемой не справлюсь.
Потом был превращенный в кирпич телефон старшего сержанта Б. Это был Леново со слетевшей русификацией, который долго не получалось перепрошить. Пришлось восстанавливать убитый рекавери, и лишь потом удалось перепрошиться на сток, после чего телефон заработал.
Потом был второй планшет майора Р., на котором отсутствовала экранная клавиатура, а вирус запрещал установку новых приложений. Помог рут и чистка от вирусов.
Вова пошутил, что пора открывать армейский сервисный центр.
- Хлопці, зробить!
- Вип'ємо - зробимо.
Якщо добре вип'ємо, добре зробимо.
Хуже алкоголя в армии только телевизор. Всего лишь на минуту потеряв бдительность можно внезапно обнаружить себя сидящим перед гипножабой в окружении товарищей по несчастью. Мерзкий терафим вещает круглосуточно о чужом горе, насилии и неотвратимых бедах, и заряжает жертву тёмной энергией на весь день.
Гипножаба не затыкается даже ночью. Дежурные успользуют её в качестве ночника и для имитации ночного бодрствования. Старшие офицеры ставят умеренную громкость, и беруши, ввинченые в мозг, спасают. Молодые товарищи любят погромче. Это страшное испытание для рассудка, выбирать между мартовской метелью снаружи и изрыгающим глупости ящиком внутри. Напарник, зараженный гипножабой, может не проснуться от выстрелов из ПМ, но стоит лишь уменьшить звук телевизора, как храп прекращается, рука начинает беспокойно шарить, находит пульт. Громкость снова выкручивается до максимума, лишь затем напарник засыпает, мирно причмокивая. Однажды его найдут задушенным подушкой, с пультом, торчащим из задницы.
Теперь о хорошем. Приятная особенность армии - строгий конус ответственности. Всё, что за пределами этого конуса, не должно являться предметом моего беспокойства. На гражданке постоянно приходилось устанавливать горизонтальные связи, вникать в проблемы, формулировать задачи, изобретать нестандартные подходы, находить компромисы. Ночью не давали уснуть мысли о правильности принятых днём решений. Сейчас я сплю как младенец! Время от времени на меня начинают странно поглядывать коллеги. Это значит, что я снова забылся, и начинаю проявлять инициативу. Тогда я говорю вслух: "Блин! Я же в армии!".
И улыбаюсь.
No comments:
Post a Comment