Podoroges: Дмитрий Викторович, вот самолёт Ан-225. Насколько тяжело неподготовленному человеку ввести его в крен, скажем градусов тридцать, и вывести потом из него?
Антонов: Совершенно без проблем.
Podoroges: А можно сегодня попробовать?
Антонов: Хорошо, приходи когда Юрий Михайлович (второй пилот) выйдет покурить.
Через двадцать минут после взлёта ко мне подошел Юрий Михайлович и махнул рукой в направлении кабины.
Антонов сидел в кресле КВС, я сел на место второго пилота, придвинул кресло и одел наушники. Мы летели над Грузией по направлению к Черному морю.
Диспетчер: АДБ399Ф, разрешаю следовать к точке БАНУТ.
Штурман: Курс триста десять, левым разворотом.
Я сжал штурвал покрепче и качнул его влево.
Ррраз! Левое крыло с тремя гигантскими двигателями резко ушло вниз, легко и быстро, словно крыло дельтаплана. Я вертел головой - смотрел в окна и на приборы. Правое крыло на фоне неба, левое на фоне земли, диск компаса вращался по часовой стрелке, командир убрал руки со своего штурвала.
Я увеличил крен еще чуть-чуть (не больше тридцати - предупредил меня Антонов по СПУ) и стрелка компаса начала быстро приближаться к цифре 310. Я уменьшил крен до десяти градусов, бег стрелки замедлился. А еще через пару секунд я совсем выровнял самолёт.
Как вы думаете, если учесть мои полёты на "Студенте", можно считать, что я взял всю современную авиацию в большую вилку?
No comments:
Post a Comment